"Здесь чудеса, здесь леший бродит, русалка на ветвях сидит", – примерно так представляется жизнь тату-салона многим из тех, кто далек от увлекательного, но совсем не страшного мира пирсинга, перманентного макияжа и рисунков всякого рода на теле.
Для тех же, кто является обладателем вышеперечисленного, не секрет: работа мастеров тату – это часто труд непростой – как физически, так и морально. Правда, и удовольствия от него не занимать. Говорят ведь: самые счастливые люди в профессии – парикмахеры и повара, так как они сразу видят результат своей работы и радость того, для кого она была проделана. Тату-мастеров, пожалуй, тоже можно добавить в этот список: они также создают новое на чистом листе и могут сразу оценить дело рук своих, увидев выражение лица клиента с обновкой на теле.
Какими бывают выражения лиц клиентов, трудно ли делать тату своему отцу, как это – набивать смайлик на женскую ягодицу и стоит ли убеждать клиентку в том, что твоя работа не происки сатаны, – в этом репортаже. Сегодня весь день мы проведем в тату-салоне "У Лисицы".
Первое впечатление, которое получаешь, войдя в святая святых людей татуированных: нет, здесь не страшненько. Не видно мастеров со зверскими лицами в кожаных косухах, не слышно душераздирающих криков их подопытных, не замечено ржавых гвоздей в качестве инструментов работы и "наркоманов проклятых" среди посетителей.
В общем, ровным счетом ничего из того, о чем рассказывали бабушки – наши с вами и те, что сидят у каждого подъезда.
Наоборот: здесь чисто, комфортно, эстетично. На полках – папки с эскизами работ, на экране – фильм "Амели", в вазочке на барной стойке – быстрые углеводы и экстренные эндорфины в виде конфет.
Это для определившихся. Для сомневающихся – фото на стенах с вдохновляющими примерами, табличка у ресепшена с провокацией "скоро лето, а ты все еще без тату…" и огромная витрина со всякими блестящими штучками, которые примагнитят любую девушку и сороку.
Заходит в "Лисицу" публика самая разношерстная: юные девочки – в ожидании пирсинга пупка и в сопровождении мамы с папой (родители очень переживают за вопросы санитарии и делают мастеру рентген подозрительным взглядом), солидные дамы в возрасте, которые приезжают из разных уголков страны за татуажем ресничного края ("лучше один раз из Гомеля приехать, чем каждое утро "рисовать лицо"), шумная группа китайских студентов, требующих на ломаном русском "татуировку 3D" ("нет никаких татуировок 3D, есть только тату с тенью, которая визуально создает объем", – миролюбиво разъясняет администратор салона).
Все эти клиенты радуют наш глаз, но сами не готовы к публичности: ситуации-то личностные, волнительные, а на кону – красота, которая будет с вами, если не станете лазером баловаться, до гробовой доски.
К счастью, в салон наконец заходит жизнерадостная девушка с открытой улыбкой и сразу становится понятно – это "наш клиент" во всех смыслах этого слова!
Выяснилось, что посетительницу зовут Светланой и она пришла делать первую в жизни татуировку.
– Что подтолкнуло? – поинтересовались мы.
– Честно говоря, это одно из моих спонтанных решений. Но, как показывает жизнь, именно они всегда оказываются лучшими.
– Что набивать будете, если не секрет?
– Имя любимого… Решила сделать ему такой подарок.
– Это станет для него сюрпризом?
– Неа, он меня раскусил! Но пока я сама не определилась окончательно с местом и шрифтом, так что эффекту неожиданности – быть!
Помочь определиться с местом и шрифтом – одна из основных задач тату-мастеров (да-да, "поиграться со шрифтами" их просят не реже дизайнеров). В данном случае за комфортное месторасположение и презентабельный вид имени "Alisher" на теле Светланы отвечает мастер Алеся.
– Выбирать зону живота, как планировала Светлана, я девушкам не советую, – прокомментировала Алеся, – особенно если речь идет о небольших татуировках и тонких линиях. Это та зона, которая неизбежно видоизменяется в силу физиологических причин – родов или естественного взросления организма. Кожа растягивается, контур тату начинает плыть – в итоге мы имеем совсем не ту картинку, которая радовала нас после визита к мастеру. Конечно, можно сделать коррекцию, но тут, как в медицине: лучше предотвратить заболевание, чем лечить последствия.
Посовещавшись, девушки приходят к компромиссу: размер надписи увеличивается примерно в полтора раза, линии остаются достаточно тонкими, но при этом становятся четкими, ну а прописку вся это красота получает у Светланы на плече.
– Страшно? – спрашиваем мы у Светы до начала работы.
– Нет! Я в предвкушении!
– Ну как это? А вдруг вас ждет невыносимая боль?
На лице Светланы отражается сомнение, но она смеется:
– Ну… Я так не думаю! Не надо меня пугать! А даже если и так, ради подарка любимому можно и потерпеть.
Мы видим, что просто так Светлану не испугаешь, и Алеся приступает к работе:
– И это все? Да ну, вы серьезно? Кровь из пальца брать неприятнее, – с облегчением удивляется Светлана, когда Алеся делает первые штрихи. – А это вообще не больно. Приятно даже моментами!
– Ага, вот он и мазохизм татуированных! – смеется мастер.
Когда "моментами приятная" и совсем недолгая тату-экзекуция заканчивается, Светлана улыбается еще шире, чем при нашем первом знакомстве.
– Знаете, потрясающее у меня самоощущение сейчас, новое какое-то, – комментирует она. – С одной стороны, появились воодушевление и удивительная легкость, с другой – чувствую гармонию и покой – будто поступила правильно, сделала все как надо. Совокупность таких чувств мне в новинку, но точно могу сказать: я счастлива! Если перефразировать известную рекламу: тату окрыляет!
Вот и смейтесь после этого над тату с именами любимых. Человек-то счастлив!
К тому же, как шутят тату-мастера: "Любовь живет до гроба, тату – на пару недель дольше".
В ожидании следующей записи Алеся отнекивается от рассказов о себе, мол, зачем это, я персона не медийная, но потом, за чаем с плюшками, соглашается поговорить.
– Знаете, с чего началась моя тату-история? С того, что мне надоело просыпаться каждое утро с мыслью: "Господи, снова на работу? Как я ее ненавижу!".
А работала я тогда реставратором в строительной фирме, и занималась этим делом пять лет.
Не женское это дело, скажу я вам! Особенно, если учесть, что выглядела я так же, как и сейчас, и была при этом бригадиром. Ну можете себе представить реакцию мужчин-строителей…
В общем, я сбежала оттуда. И нашла себя здесь. Можно сказать, проходила мимо салона, подумала "а вдруг? у меня ведь художественное образование!", зашла, попробовала свои силы – и прижилась.
Теперь я знаю, что такое заниматься любимым делом. Это работать по 12 часов – и не уставать, потому что все в кайф. Здесь нет однообразия, монотонности и скуки, ведь люди, их истории и пожелания не похожи друг на друга!
Иногда, правда, настолько ни на что не похожи, что приходится отказывать… Вот давеча заходил мужчина – просил дракона ему набить… на его мужском достоинстве. Мы отказали, как вы понимаете. (Смеется.)
Но подобные ситуации – это, скорее, исключение из правил. В основном заказы адекватны, интересны и полезны для моего профессионального опыта вне зависимости от их степени сложности.
Я говорю это не для прессы, а просто потому что так и есть: ценность каждого клиента для меня равнозначна. Возможно, через 10 лет меня накроют и боли в спине, и эмоциональное выгорание, но пока этот постоянный "движ" меня только подзаряжает силой и энергией. Мне кажется, так у всех, кто здесь работает! Кроме, может быть, Алеся… Алесь, тебе интересно изо дня в день рисовать женщинам брови? (Смеется.)
Алесь – тату-мастер со стажем, специфика которого – перманентный макияж, и, насколько мы успели понять, серьезный разбиватель женских сердец, верный своей супруге.
– Очень даже интересно! – отзывается Алесь. – Все брови и все женщины, между прочим, разные. А женщин я люблю. (Улыбается.)
Хотя всякое с ними бывало… Вот, помню, пришла ко мне такая дама… Ну, скажем, крупная. Весомая. Показывает рисунок – там две маленькие точки и скобочка. Я даже не понял что к чему, спрашиваю:
– Так а что набивать будем?
– Смайлик! – объясняет.
– Куда? – интересуюсь.
– А на ягодицу! Чтоб веселее было!
А что, собственно? Я сделал. Она была счастлива. (Смеется.)
Рисуя брови и губы, с таким экшеном не столкнешься. Хотя в татуаже тоже есть свои подводные камни!
Как-то пришла женщина ко мне на запись и давай осенять крестным знаменем себя и салон. Я спрашиваю:
– А зачем вы это делаете?
– Потому что все эти ваши наколки – происки сатаны!
– Хм… А нарисованные брови – нет? – спрашиваю.
– Брови – это брови, – отвечает. – Это совсем другое!
Я не удержался – сказал ей, что и татуировки, и брови мы делаем с помощью одного и того же устройства. А значит, сатана повсюду. Она передумала делать татуаж и ушла. (Смеется.)
Тем не менее, если отбросить подобные ситуации, мне нравится то, чем я сейчас занимаюсь. Это здорово: делать человека красивым и самому получать от этого удовольствие.
До перманентного макияжа моей фишкой были татуировки с белорусским орнаментом. То есть, как говорят, "до того как это стало мейнстримом". Мы с женой сделали, по сути, первые белорусские орнаментальные тату – знак семьи и засеянного поля – в 2006 году. С этого все и началось.
фото из семейного архива Алеся Таболича
Сегодня белорусский орнамент – это не попса, это национальный бренд. Не модное, а вечное. И мне кажется это правильным, я этим горжусь.
Делать тату с белорусским орнаментом гораздо лучше, как мне кажется, чем наносить на себя, к примеру, кельтские или малайзийские мотивы – коды, чуждые нашей национальной культуре. Другое дело, конечно, если это не просто тренд, а увлечение всей жизни… Как, например, в случае с отцом нашего директора – Владимиром Шаппо. Он сегодня придет делать новую татуировку… Ну, сами все увидите!
Новость о том, что директор "У Лисицы", Антон Шаппо, сегодня будет делать тату своему отцу, художнику и историку, Владимиру Шаппо, стала для нас неожиданностью. Но пропустить такое, конечно, было нельзя.
Когда Владимир приехал, сел в кресло и улыбнулся, стало понятно: вот оно – живое опровержение любых стереотипов. Тату все возрасты покорны!
Мы выяснили: Владимиру Шаппо 66 лет. И это его третья татуировка.
– Папа раскрепостился в зрелом возрасте, – пояснил его сын, а по совместительству мастер и директор салона. – Быть может, это произошло бы и в его молодости… Но не было у него тогда мастеровых красивых! (Смеется.)
– Да я, в общем-то, всегда спокойно относился к татуировкам, – прокомментировал Владимир. – Просто в моей юности с ними действительно возвращались из мест лишения свободы, а потому работы эти были примитивными, вульгарными зачастую.
Тем не менее уже в детстве я отмечал, что в них присутствовала определенная художественность. Например, на груди моего дальнего родственника, вернувшегося из мест не столь отдаленных, можно было увидеть крейсер, рассекающий волны (кстати, довольно неплохо сделанный!), на спине его стоял в полном вооружении Илья Муромец и держал под узды коня, а на ягодицах… На ягодицах были кочегар и топка.
В общем, понимание того, что татуировка – вещь серьезная, и инстинкт самосохранения по отношению к ней у меня сформировались еще тогда.
Позже, когда начал изучать историю искусств, убедился в том, что тату – это величайшая культура, древняя и очень серьезная. Посудите сами: все наши предки были татуированными. И не только афроамериканцы, как принято считать, но и славяне, арийцы. Помните новость о мумии принцессы Укока, найденной в Алтае? Она вся была в татуировках – красивых, значимых, мастерски исполненных!
Так может быть, наши предки просто были эстетичнее, умнее и культурнее нас?
Иногда я задаюсь таким вопросом.
– Когда перешли от теории к практике и решились на первое тату?
– В период, когда нужно быть меняться. Назовем это переходом в другое качество... Тогда я сделал татуировку, чтобы обозначить: я оставляю в прошлом определенную жизнь и начинаю другую. Многие наши люди проживают свою жизнь от рождения до смерти, будто в болоте болтаются. Мне это не кажется правильным. Нужна осознанность, разделение этапов, четкое самоопределение. Всё есть композиция, человек в том числе. Иногда эта композиция меняется. Вот сейчас вы как раз присутствуете во время этого процесса! (Улыбается.)
– И в который раз вы меняете свою композицию?
– В третий!
На спине у меня – великий японский художник Кацусика Хокусай. Благодаря серии его гравюр "Виды Фудзи" я написал свои "1000 видов Св.Софии". Татуировка – благодарность за вдохновение.
А сейчас отдаю дань уважения и восхищения своему любимому китайскому художнику Ци Байши. Он никогда не шел по пути узнаваемости и вульгаризма – только лишь абстрактного мышления. И благодаря этому ему удалось соединить тысячелетнюю историю культуры Китая с двадцатым веком.
– Не сомневаюсь, что Ци Байши сейчас с вами… Но абсолютно бытовой вопрос: вам не больно?
– Не буду скрывать: местами больно. Но вполне терпимо! (Улыбается.)
– Антон, а что вы чувствуете сейчас, набивая тату своему папе?
– Мне посчастливилось родиться в демократичной семье, где между отцом и сыном в силу возраста, статуса, авторитета – чего бы то ни было – пропасти не возникло. Мы с отцом родные люди и лучшие друзья. Так что сейчас я чувствую то же, что чувствовал бы, делая тату старшему брату или своему сыну. Я счастлив!
Интересно, хватило бы кому-нибудь смелости и ума задать Владимиру Шаппо извечно любимый тактичный вопрос о том, "не боится ли он, что его татуировки будут плохо выглядеть в старости"? Ей-богу, очень хотелось бы услышать ответ!
Тем временем жизнь в тату-салоне продолжает кипеть. Мы возвращаемся в кабинет Алеси, чтобы посмотреть, над чем она работает в данную минуту.
Как оказалось, "на приеме" у Алеси снова девушка, которая пришла за первой татуировкой – правда, на этот раз работой объемной, затратной по времени и силам.
– Меня зовут Татьяна, – представилась девушка. – Давно хотела сделать тату, а сейчас появился повод – и я решилась. Эта татуировка будет для меня некой памятью, символом. Ну и, конечно, я считаю, что это красиво. (Улыбается.)
– Не страшно начинать с такой большой работы?
– Немного страшно, но я надеюсь, что мой болевой порог меня не подведет. А если говорить о стереотипах и оценке общества, то до этого мне и вовсе нет дела. Эту татуировку увидят лишь те, кому я захочу ее показать. Благо, место ее расположения этому способствует.
– Близкие в курсе?
– Собственно, поход в тату-салон – это подарок моего парня. Так что он и идейный вдохновитель, и главная поддержка. Ну а мама… Мама узнает по факту! (Смеется.)
Татьяна готова к переменам, и Алеся приступает к работе.
– Место для тату в этом случае выбрано правильно, – комментирует она. – Но! У Татьяны очень много родинок. Благо рисунок позволяет их огибать. Однако в этом случае мне нужно быть максимально осторожной. Обладателей множества родимых пятен призываю подходить максимально ответственно к выбору месторасположения тату и к своему здоровью, соответственно.
Когда Алеся делает первые штрихи, Татьяна даже не меняется в лице.
– Я, конечно, чувствую: что-то происходит, – улыбается она. – Но это как комариный укус, не более.
Комариный укус – это, конечно, здорово, но когда он растягивается на несколько часов, ощущения от него могут измениться. К счастью, на глаза Татьяны попадается альбом с рисунками упомянутого выше Ци Байши.
– О, это же "Креветки" Ци Байши! – радуется она. – Обожаю китайское искусство!
Так с помощью силы живописи, уверенной руки Алеси и самоиронии Татьяны время протекло незаметно. Ну а результат… Он точно того стоил!
Когда краснота и припухлость сойдет, дерево на спине Татьяны расцветет окончательно. Хотя она радуется уже сейчас:
– Счастлива, что наконец решилась это сделать! Знаковая для меня вещь теперь всегда будет со мной. Думаю, она придаст мне сил и будет дополнительным стимулом к новым жизненным свершениям. Спасибо мастеру за профессионализм и прекрасную компанию!
– Алеся, не устали? – интересуемся мы.
– Немного затекла рука, – делится Алеся. – Сейчас пойду выпью кофе, подышу свежим воздухом – и пройдет. У меня как раз есть 15 минут до нового клиента.
Новый клиент Алеси – Даниил. Он учится на архитектора, работает дизайнером и делает "рукав" на всю руку. Это его третий сеанс.
– Я три года вынашивал замысел этой татуировки, – поделился Даниил. – Подошел к этому осмысленно. Не как к украшательству, а как к серьезному шагу. Долго обдумывал смысл, который хотел вложить в тату, долго сам работал на эскизом. Со всеми своими идеями и набросками пришел к Алесе – за месяц она довела все это до ума и подготовила вариант, который абсолютно устроил и меня как клиента, и ее как мастера.
Ну… и мы начали "забиваться"! (Улыбается.)
Работали с начала двенадцатого до пяти часов вечера. Алеся говорит, многие мужики от такого падают в обморок, потому у нее под рукой всегда есть нашатырь. (Смеется.)
А как по мне – ничего страшного! Интересно ведь! Сегодня, Алеся говорит, работа предстоит тоже на полдня!
И это оказалось правдой...
Прошел час…
И два…
И три…
К концу рабочего дня ребята продолжали свое безудержное художество и веселье. И нам стало понятно: самый патологический трудоголизм – трудоголизм людей творческих.
– Алеся, мы пойдем?
– Идите-идите, – усмехается Алеся. – Здесь работы до ночи! Но обязательно возвращайтесь.
Конечно, вернемся. Надо же посмотреть, остался ли Даниил в живых и что там у него разрослось – от кисти до плеча…
Ну а главное: скоро лето, а мы все еще без тату… Будем исправляться!
Читать полностью: http://lady.tut.by/news/work/444219.html